Гермиона уже обошла весь остров в поисках бездыханного тела возлюбленного, но её старания не увенчались успехом. Осталось лишь обследовать находящиеся неподалёку островки, для начала доплыв до ближайшего из них. Герми пристально взглянула вдаль, пытаясь хотя бы примерно определить расстояние. Ближайший из островков и в самом деле располагался не слишком далеко от Кэт-Айленда, но для вконец ослабевшей Герми, да ещё и при этаком ветре, намерение добраться туда вплавь было более чем дерзким. И всё же девушка решилась...
Она вызвала пространственно-временной портал. По ту его сторону находилось Гермионино обиталище в Лубаантуне, как ей и хотелось. Она спешно шагнула в комнату, схватила купальник и переодевшись, прошмыгнула назад, предварительно бросив на ту сторону портала ночнушку и кофту. Одежда приземлилась на смятую постель, но Герми уже не увидела этого, так как закрыла портал даже не обернувшись и, стиснув зубы, направилась к морю.

...Наконец Герми подплыла под выдававшийся вперёд и грозно нависший над морем наподобие ладони куском скального массива. Основная цель была достигнута несмотря на беснующиеся волны и ветер - даже цепочка, на которой висел прибор для прорубки дыр во Времени, была совершенно цела ("Впрочем, за это уже спасибо Профессору", - подумала Герми. - "Эх, если бы он знал, кем станет его "примерная" ученица..."). Теперь нужно было найти место для высадки на берег. Гермиона внимательно искала его взглядом, искала и не находила: единственная более-менее подходящая полоска побережья была надёжно защищена подводными скалами, две-три из которых выглядывали из воды. Конечно, можно было плыть осторожно и избегать столкновения с коварными камнями, но этим вечером из-за непогоды вода была далеко не так прозрачна, как обычно, и потому готовила всякому пловцу многочисленные сюрпризы. Да и ветер был явно не на стороне Герми... Но всё же она подумала: "Ну уж нет! Большая часть пути уже пройдена, так изволь же держаться до конца!"
И девушка бесстрашно и безрассудно вступила в борьбу со взбесившейся стихией - причём не одной, а двумя сразу. Она и так неважно ориентировалась в воде, а тут и вовсе сбилась с курса. Тем не менее, она медленно, но верно приближалась к цели. Неожиданно её остановил сильный удар по ноге, пришедшийся по ступне и чуть выше неё. "А вот и первые подводные камни", - печально констатировала девочка. И в самом деле, этот подводный камень был первым, но отнюдь не последним: вскоре Герми успела ободрать себе кожу на обеих ступнях и в нескольких местах от щиколотки до колена. До берега уже было недалеко, но из-под скалы девушка так и не выплыла, а её ноги уже нестерпимо жгло от соприкосновения ран с солёной водой и сводило в судорогах. Барашки на волнах уже окрасились кровью девушки. Её передёрнуло: Герми не очень боялась физической боли и кровотечений, но всегда теряла голову от вида собственной крови, словно мальчишка. "Боже мой, может быть, здесь и акулы водятся?" Она уже совсем впала в панику, как вдруг почувствовала под израненными ступнями морское дно.
"Наконец-то!" Она сделала последнее усилие и бессильно свалилась на землю.

Герми уже собиралась вставать и идти дальше, даже уже собралась с силами для того, чтобы принять сидячее положение, как вдруг почувствовала прикосновение чьих-то больших, горячих и сильных ладоней к своим спине и голове. Мгновение - и девушка увидела правым глазом (левый - благодарение солёной морской воде! - никак не желал открыться) Вову. Того, кого она вплоть до настоящего момента считала погибшим. Вначале Герми просто ошарашенно уставилась на Володю, затем, несмотря на то, что тот явно был живее всех живых, беспомощно уронила голову себе на руки и застонала.

Герми молча сидела, опустив голову и пытаясь осмыслить произошедшее. Вова и в самом деле не походил ни на зомби, ни на призрака: уж слишком ярким был румянец на его щеках и слишком горячи были его руки (хотя в них что-то явно было не так). Услышав его вопрос, девушка легонько кивнула и, почувствовав тепло его тела, подняла голову. Она хотела посмотреть ему в глаза... и не смела. Её вновь стали одолевать тяжёлые мысли, но тут до неё дошло, что же было не так с руками Владимира. Герми резко повернулась к нему сидя на корточках и, крепко сжав его ладони в своих, стала осыпать их поцелуями. Справившись с приступом безумия, девушка обратилась к Вове:
- Володенька, радость моя, да у тебя все руки в крови! Нужна срочная дезинфекция! Сейчас же чешем ко мне - и точка!

- Ноги? - через силу хихикнула Герми. В пещере она освободилась от объятий Владимира и уселась на машину. - Да это ерунда! Я их в стилах могу ещё хуже натереть. И это тем более ерунда, что я беспокоилась о тебе... Думала, ты уже... - Она осеклась, собралась с духом и поправилась: - ...с тобой что-то случилось. А ведь разве не так?
Герми встала, подошла к Вове поближе и наконец-то решилась взглянуть ему в глаза. Она догадывалась, что её собственные глаза в тот момент были словно у нашкодившего щенка - круглыми, тёмными, влажными и виноватыми.
- Володя, я ведь прекрасно знаю, что сделала тебе очень больно, и даже не хочу просить прощения, потому что это будет бессовестно с моей стороны. - Она увидела, что Вова собирается горячо возразить ей, и твёрдо сказала: - Не перебивай. Теперь я знаю, какой ты на самом деле, а тогда не видела этого и... - тут Герми вздохнула, вновь опустив глаза, - и не хотела видеть. Но я очень хочу искупить свою вину перед тобой, - она подняла голову и ещё приблизившись к Володе, коснулась рукой его плеча. - Поэтому знай: теперь я до конца дней своих принадлежу тебе и только тебе.
Закончив, Гермиона опустила глаза ещё ниже прежнего в тягостном ожидании дальнейших событий и мысленно ругая саму себя за всё, что только что наговорила.

Герми собралась было возразить Владимиру, но ей помешал горячий поцелуй любимого. Володя прижимался к её губам так крепко, что не поддерживай он её за талию, и так едва державшаяся на ногах Герми потеряла бы равновесие. Но это не доставляло никакого удовольствия девушке: напротив, ей было горько и больно. Вова и слышать не хочет о том, чтобы она пожертвовала свободой во имя любви - так может быть, он и в самом деле не любит её? В противном случае он должен был помнить, что она предпочтёт всю оставшуюся жизнь быть одинокой и никем не любимой, живя лишь воспоминаниями, чем позволить другому хотя бы дотронуться до неё! Да и кому она, кроме Вовы, нужна?.. На глаза Герми навернулись слёзы, но она вовремя одёрнула себя: "Перестань, Герми! Это, наверное, опять дьявол тебе нашёптывает! Не слушай!" Она подумала: а может, это и есть любовь - настоящая, самоотверженная? "Не его вина, что ты не знаешь и не хочешь знать, что такое свобода. К тому же, ты сама не хотела бы в чё-то ограничить его..."
От этих мыслей Герми заметно повеселела, проглотив слёзы, прежде чем Волдя почувствовал их на своих губах. Вскоре он наконец оторвался от неё, и взгляд Гермионы невольно скользнул по циферблату её наручных часов и остановился на календаре. Несколько секунд ушло у Герми на размышления, затем она хлопнула себя по лбу и громогласно чертыхнулась - так, что в пещере зазвучало гулкое эхо. Как бы объясняя удивлённому до крайности Владимиру, в чём дело, она сказала:
- Ну как же я могла забыть?! Слушай мою команду: вечером встречаемся в каморке Главного Техника. Форма одежды - парадная, так что теперь - по домам, будем приводить себя в порядок.
Герми быстро открыла портал в свою лубаантунскую хижину и, к ещё большему удивлению парня, залезла в шкаф. Оттуда минимум в течение получаса одна за другой вылетали разнообразные шмотки... В конце концов из шкафа вылезла сама Герми. Она походила на фотографию заморской знаменитости.
- Ну как, Вова? - хихикнула Герми.