Флоренс не составило особого труда опереться на локти, но она всё же не была уверена на все сто в своём самочувствии, а потому решила прислушаться к себе. В самом деле, немного побаливали в некоторых местах спина, ноги и руки, но боль эта была вполне терпима - не самое худшее из того, что довелось пережить Фло на своём веку. "Да ничего страшного - небось, банальные синяки!" - подумала девушка и, подняв с одеяла руку, рассмотрела её со всех сторон. На руке действительно оказалось несколько небольших синяков. Впрочем, все синяки Фло, вместе взятые, казались сущим пустяком в сравнении с ужасной слабостью, внезапно охватившей всё её тело. Её мысли неожиданно подтвердили слова Роберта, и от этого Фло почувствовала себя совсем разбитой. Тем не менее, донёсшийся с дверного порога голос Рольфа заставил её негодующе хмыкнуть. "Вообще-то, я пока ещё мисс! И слава Богу..." - подумала девушка и тут же неожиданно встретилась глазами с Робертом. Перехватив взгляд юноши, Фло ощутила ни с чем не сравнимое наслаждение, не понятное до конца ей самой, но, как не менее неожиданно пришло ей в голову, отныне для неё запретное.
   - Не переживай, Роберт, со мной всё хорошо, - улыбнулась Флоренс, желая не доставлять Роберту лишних хлопот. - Надеюсь, ты не будешь возражать, если я задержусь здесь ещё на денёк? Боюсь, у меня сейчас нет сил даже встать с кровати...

Флоренс только и смогла, что ласково улыбнуться. Сразу после этого обессиленная девушка устало свалилась обратно в постель. Глаза её сами собой закрылись, и вскоре она впала в какое-то забытьё, совершенно не соображая, что происходит вокруг. Немного посидев рядом с ней, Роберт ушёл, предоставив ей отдыхать, но Фло уже не слышала, как юноша уходил. Она очнулась лишь спустя несколько часов. воздух в спальне был наполнен нежным ароматом роз: пока Флоренс мирно спала, Роберт осторожно, боясь разбудить её, перенёс в отведённую ей комнату тот самый букет, теперь уже в вазочке. Фло, без сомнения, была очень тронута, но гораздо сильнее на её душевное состояние влияла головная боль. "Чёрт... Таки не стоило засыпать средь бела дня!"- с раздражением подумала измученная девушка. - "Интересно, а который час?" - перевела она взгляд на каминную полку, где размеренно тикали небольшие часики и тут же присвистнула: - "Ничего себе! Неудивительно, что голова раскалывается!"
   Она устало опустила голову обратно на подушку и, уставившись в потолок, погрузилась в раздумья. Никто так и не узнал, о чём тогда думала Фло, но обдумала она очень и очень много важных вещей. В конце концов эти раздумья перестали быть для неё приятными, но ей не хватало сил ни на что другое. К счастью, едва девушка почувствовала это, в комнату постучался Роберт...

- Да, заходи, - радостно кивнула Флоренс. - Всё-таки это твой дом.
   Роберт присел рядом с Фло, и между ними завязался разговор ни о чём и обо всём одновременно. Немного погодя юноша помог гостье спуститься в столовую и пообедать. После обеда Флоренс явно набралась сил и твёрдо решила на следующий же день возвращаться домой. Роберт пытался отговорить девушку, но она была непреклонна: да, родные, может, и не очень переживают, шутливо заметила она, но ведь у неё дома пёс некормлен и нечёсан! В конце концов, юноше пришлось сдаться, и на следующее утро оба, погрузившись в ничем не примечательную карету, отправились почти что на другой конец города, во вполне приличный, спокойный и даже немного пафосный район.
   Наконец карета остановилась у ворот небольшого опрятного домика. Выпустив Флоренс, Роберт отнюдь не спешил следовать за ней.
   - Не стесняйся, Роберт, гостем будешь, - с улыбкой потянула его за руку Фло. Что касается Роберта, то ему ничего не оставалось, кроме как в очередной раз повиноваться девушке.
   Мгновение - и ребята уже стояли у входной двери. Фло сняла с шеи тонкий, но крепкий шнурок с небольшим ключом и несколько раз повернула ключик в замочной скважине. Уже с первым его щелчком Роберт услышал раздающийся, по-видимому, в прихожей, гулкий лай, но юноша, уже успевший забыть о вчерашних словах Флоренс, решил, что ему послышалось. Ещё мгновение - и дверь открыта. Не успел Роберт опомниться, как на него налетел огромный лохматый волк. Фло, внезапно развеселившись, бросилась к животному, хватая его за ошейник ("И откуда у волка ошейник?" - подумал Роберт). Удивительно, но хрупкой девушке без особого труда удалось оттащить зверя от Роберта. Теперь она сидела на корточках прямо на пороге, обнимая "волка", раскрасневшаяся, улыбающаяся, совершенно счастливая, и Роберт внезапно понял, что это всего-навсего огромный эскимосский пёс.
   - Топ, как тебе не стыдно - это ведь свои! - всё ещё хохотала Фло, зарывшись носом в густую шерсть четвероногого друга. Роберт тоже рассмеялся.

Наклонившись к уху Топа, Флоренс тихо-тихо шептала что-то своему любимцу - Роберт не мог разобрать, что именно. Казалось, Топ внимательно слушал, хотя взгляд его был направлен совсем в другую сторону, и всё понимал, как понимают люди. Это не могло ускользнуть от внимания гостя, но вместе с тем казалось столь невероятным, что юноша счёл за лучшее думать, что ему показалось. Наконец Фло подняла голову и услышала вопрос Роберта.
   - Да, конечно, - кивнула девушка. - Я уже попросила об этом Топа, и он вовсе не против. - Заметив, что юноша смотрит на неё, как на сумасшедшую, Фло поспешно объяснила: - Знаешь, Роберт, во всём мире не сыскать такого пса. Он мыслит и чувствует совсем как человек, - тут Флоренс замялась, увидев, что пёс собрался громко возразить, - то есть, я хочу сказать, даже получше иных людей. Так что знай, что он тебя не тронет: теперь Топ всегда будет иметь в виду, что ты свой.
   Флоренс очень удивилась, заметив, как осторожно Роберт приближается к собаке и гладит её. Неужели такой взрослый, сильный парень может бояться собак? Ведь даже она, маленькая трусиха Фло давным-давно переборола свой детский страх! Конечно, это было делом отнюдь не одного дня, но безграничная преданность быстро выросшего щенка того стоила... Ничего, подумала девушка, со временем Роберт тоже привыкнет. А к тому времени им, наверное, придётся расстаться навсегда... И от этой мысли на Фло почему-то повеяло холодом.
   Немного погодя все трое отправились в дом завтракать. За время отсутствия хозяйки Топ ужасно исхудал, осунулся, а когда-то белоснежная шерсть казалась теперь грязно-серой. Глядя на питомца, Флоренс чувствовала себя ужасно виноватой, и поэтому больше баловала любимую собаку, чем ела сама, хотя уже ощущала настоящий голод. После завтрака Фло гостеприимно предложила Роберту последовать за ней в гостиную, дабы попить чаю и обсудить в спокойной обстановке дальнейшие планы. Роберт отнюдь не возражал, и вскоре они очутились в небольшой уютной комнате, едва ли не половина которой была занята книжными шкафами. Помимо них, в гостиной были только стол и два больших, пафосных на вид кресла.
   - Чувствуй себя как дома, Роберт, - улыбнулась Фло, поставив на стол поднос с горячим чаем и сладостями.

Флоренс слушала Роберта, откинувшись на спинку кресла и чуточку прищурилась, чувствуя, что её нисколько не удивляют слова, произносимые юношей. Она чувствовала, что при желании могла бы без труда угадать, что её собеседник скажет в следующую секунду. Казалось, девушка знала его всю свою жизнь, нет, даже дольше - дольше срока любой человеческой жизни! Едва она успела подивиться этому неожиданному заключению, прозвучал конкретный вопрос. Он выбил Фло из колеи лишь потому, что заставил её стряхнуть с себя состояние глубочайшей задумчивости. Сам по себе он нисколько не удивлял девушку. Флоренс снисходительно улыбнулась. "Боже правый! А ведь он и в самом деле очаровательно глупый мальчишка!"
   - Начнём с того, Роберт, что я, как ты сам сказал, "отправилась навстречу неизвестному" ещё до того, как смогла ни в чём себе не отказывать. Мои произведения вообще начали печатать не так давно, а известность они обрели лишь в последние пару лет. Сюда я переселилась, наверное, не раньше полутора лет назад - как только обнаружила, что гонораров мне хватает не только на учёбу. Как я оказалась в другом мире и что там делала - очень длинная история. Боюсь, всё так сразу не расскажешь, да и ты, Роберт, - тут Фло внезапно почувствовала пришедшую из ниоткуда тоску, - можешь чего-то не понять или же кое-что поймёшь неправильно.
   Тут Флоренс остановилась и перехватила взгляд Роберта - такой, какого ей ещё ни разу не довелось поймать: страстного, пылкого, призывного... Девушка ощутила, что краснеет до самых ушей и стала мысленно успокаивать себя: "Не бойся, Фло, это всего лишь глупый мальчишка. Ему вечно не хватает проблем на свою голову, а поскольку мальчишкам играть в куклы негоже, то для него вполне естественно таращиться на хорошенькую живую куколку. Готова поспорить, что глубже он просто не видит. Впрочем, это ему простительно: все маленькие и большие мальчики таковы. Во всех мирах..."

Слова Роберта вновь оказались странно предсказуемыми, но теперь это почему-то не принесло Фло особой радости - может быть, потому что они звучали бездушно и затасканно? Флоренс ещё раз взглянула в глаза собеседнику, и в её взоре отразился неподдельный ужас. Взгляд юноши в считанные секунды стал холодным и расчётливым, словно у хищника, выслеживающего жертву в кустах и рассчитывающего силу для прыжка. По спине девушки пробежали мурашки. И всё же Флоренс без труда взяла себя в руки. Что ж, если это вызов, то надо его принять. И сражаться с честью. "Однако, - тут же мысленно подивилась самой себе Фло. - Наверное, начинаю перенимать повадки Вотана. Впрочем, с этим ещё успею разобраться, а сейчас пусть Роберт получит то, что хочет. Расскажу ему всё, как есть. Только в самом деле стоит быть помягче..."
   - Ладно, Роберт, - устало вздохнула Фло. - Если ты так настаиваешь, я расскажу тебе всё с самого начала. Хотя нет, не с самого, ибо думаю, всё началось вместе с моей жизнью, а я также сильно подозреваю, что большая половина будет играть более чем скромную роль в той истории, которую я хочу рассказать. Кстати, не стесняйся, Роберт, - Фло постепенно стала смягчаться, - угощайся чем захочешь, пока я буду рассказывать.
   Итак, поступив в колледж, я начала писать фантастические рассказы. Собственно, придумывать разные необычные истории я начала ещё в детстве, но с пером, бумагой и чернилами никогда не дружила, а потому мои фантазии долгое время жили лишь в моей голове. Признаюсь, что я тогда вообще подалась в писательницы исключительно ради того, чтобы как-то помочь тяжело работающей матери. Вообще-то, я не очень-то и надеялась, что кто-то осмелится напечатать мои писания, но мне всё же посчастливилось с публикацией с первого раза. Позднее редакция того журнала всегда рада была принять мои очередные рукописи. Спустя год у меня появилось и одно или два произведения побольше и посерьёзнее. К тому времени мать стала считать меня сознательной личностью: всё же теперь я не только хорошо училась, но и стала приносить в дом деньги. И всё же в моей жизни не было смысла. Наверное, даже тебе это покажется странным: ведь у меня были родные, друзья, творчество и почти неиссякаемые источники знаний. Чего ещё мне было надобно? Сейчас поймёшь...
   Я считаю, что моя настоящая жизнь началась не так давно - где-то на второй год обучения в колледже. В тот день я пошла в парк и, забредя по своему обыкновению, в один из самых уединённых его уголков, стала представлять себя героиней всяких романтических историй. Я зачем-то зашла в какую-то пещеру, снаружи показавшуюся мне банальным украшением, какие бывают в садах и парках. Но внутри всё оказалось как в настоящей пещере! В конце концов, я заблудилась и совсем извелась в попытке выбраться. Но спустя несколько часов увидела свет в конце тоннеля и пошла на него. Так я впервые очутилась в другом мире...
   Здесь Флоренс сделала паузу, чтобы передохнуть и собраться с мыслями. Девушка сделала глоточек уже остывшего чаю, чем не преминул воспользоваться Роберт...

Что и говорить, такого вопроса Флоренс не ожидала! "Чёрт побери, что же это за сыщик такой? Раз уж ты частный детектив, так просто обязан знать обо мне всю подноготную!" Но Фло заставляло медлить с ответом не только и не столько раздражение, как всё ещё дававшая о себе знать амнезия: девушка приходила в себя долго и медленно. Вот и сейчас Фло вынуждена была с горечью признать, что, хотя этой ночью ей вспомнилось очень многое (в том числе и произошедшая несколько лет назад смерть матери), столь же многое ещё предстояло вспомнить - в частности, название родного колледжа.
   - Ох, Роберт, ну и вопросики ты мне задаёшь! Впрочем, сначала, пожалуй, стоит сделать небольшое уточнение: говоря о колледже, я имею в виду один из колледжей университета - конечно, того самого, который находится в нашем городе. Но вот название самого колледжа, увы, вспомнить до сих пор не смогла. Возможно, я смогу удовлетворительно ответить на этот вопрос уже сегодня вечером или, быть может, завтра: вспоминаю я всё урывками, крайне неравномерно, а потому за себя не ручаюсь. Например, этой ночью, ещё не успев уснуть, я вспомнила некоторые вещи - в первую очередь то, как... как умерла мама. - Флоренс внезапно стал безразличен смысл собственных слов, и теперь само собой высказывалось всё наболевшее, так тревожившее несчастную. - Скорее всего, это очень удивит тебя, ведь утром я не выглядела ни подавленной, ни заплаканной. Знай же, что я всё-таки плакала этой ночью, но признаюсь, что не слишком много: наверное, ещё тогда выплакала все слёзы.
   Флоренс ненадолго умолкла и осторожно дотронулась своей рукой до руки Роберта. Юноша отнюдь не противился, и она не стала отпускать его ладонь, продолжив рассказ.
   - Ладно, Роберт, теперь, если хочешь, я могу продолжить. Надеюсь, тебе это интересно?

Довольная ответом Роберта, Фло улыбнулась. Собственно, другой реакции она и не ожидала: коль скоро повествование уже начато, его необходимо продолжать. Внезапно Флоренс почувствовала, что Роберт сжал её руку в своей - сжал совсем не так, как это сделал бы друг или брат. Девушку слегка передёрнуло, хотя виду она вновь не подала. И всё же из её груди чуть было не вырвался вздох облегчения, когда в комнату вошёл Топ. Даже теперь, когда его обычно густая, белоснежная шерсть представляла собой почти отвратительные грязно-серые комья, огромный пёс мог показаться жителем потустороннего мира. Но Фло, быть может, единственное существо во всех мирах, которое он действительно любил, знала Топа совсем другим - милым, ласковым и весёлым. Поэтому девушка без тени страха положила левую руку на голову четвероногого друга, усевшегося чуть сбоку от её кресла, а правую нежно сжимали изящные пальцы Роберта. Все окна в библиотеке были занавешены тяжёлыми на вид шторами, и в полумраке комнаты Фло со своей горделивой осанкой и верным стражем в ногах казалась королевой подземного царства из какой-то неведомой мифологии, одинаково холодно принимающей от очередного мальчишки с претензией на рыцарство любые знаки внимания. Впрочем, это впечатление исчезало при взгляде на лицо девушки: его мягкие черты и нежный, затуманившийся от какого-то приятного романтического воспоминания взгляд детских карих глаз полностью исключали такую возможность. Успокоившись, Флоренс продолжила прерванный было рассказ:
   - Итак, Роберт, я первый раз в жизни очутилась в другом мире. Догадаться о том, что эта местность не может находиться на нашей Земле, было весьма нетрудно: она была слишком прекрасна для этого. Поверь мне, Роберт, - глаза рассказчицы сияли, как никогда, а сама она, позабыв обо всех своих опасениях, с нежностью любящей сестры гладила его руку, - всё вокруг было так прекрасно, что я не могу этого описать! Скажу только, что это был берег неведомого мне моря или океана, к которому близко-близко подходили горы, чем-то похожие на Кордильеры. Людей вокруг не наблюдалось; какой-либо живности, впрочем, тоже, хотя за последнее я, будучи плохим наблюдателем, не ручаюсь. Я просидела на берегу несколько часов, а затем почувствовала, что хочу и могу вернуться домой. И как ни странно, обратная дорога была необычайно легка. Вернувшись, я поняла, что я, хотя и полдня была на ногах, совсем не ощущала усталости.
   А тем же вечером я встретила Вотана... Наверное, в этом снова виновата амнезия, но сейчас я не могу вспомнить обстоятельств нашей первой встречи. Помню лишь самое главное: то прекрасное место, где я побывала, было частью его мира. А в нашем городе он оказался потому, что узнал: кто-то без разрешения воспользовался порталом между нашими мирами. Поскольку жителей нашего мира там держат чуть ли не за дикарей, Вотан не на шутку забеспокоился: ведь следить за перемещениями между мирами - одна, хотя и не основная, из его обязанностей. Представь же себе его удивление, когда "нарушителем" оказалась этакая пигалица! В тот вечер мы с ним здорово посмеялись, и смех сделал нас друзьями. Пожалуй, со стороны наша дружба казалась весьма странной, но нас это отнюдь не заботило. Вотан охотно знакомил меня со своим миром, его чудесами и обычаями - если хочешь, Роберт, я не менее охотно расскажу тебе о них. Меж тем, уже после первой встречи с Вотаном я стала то и дело испытывать некое странное то ли ощущение, то ли предчувствие, от которого разум заволакивало туманом, а сердце сладко-сладко замирало... И вот, однажды, вернувшись домой после очередной нашей встречи, оставшись наедине с собой, я внезапно поняла, что полюбила. Не влюбилась, а именно полюбила - понимаешь, Роберт?
   Флоренс явно намеревалась продолжать свой рассказ, но реакция Роберта на искреннее, но необдуманное признание девушки поразила её. Она не знала, что предпринять, не знала, что и думать...
   - Роберт, что с тобой? Роберт! Роберт!!!

Хотя Роберт и пытался успокоить Флоренс, уверить её, что с ним всё в порядке, девушка при всём желании не могла поверить его словам: уж слишком нездорово выглядел её гость. Юноша явно постарался успокоиться, но всё же был по-прежнему смертельно бледен, а взгляд прекрасных тёмных глаз был полон невыносимой муки. Но Фло не только увидела страдание в глазах собеседника, о нет! Девушка сама вдруг ощутила его - ощутила так явственно, как будто бы это был её собственный крест. Почувствовав, как болезненно сжимается её сердце, Фло принялась думать, чем помочь милому Роберту. "Как я могла забыть? - с горечью подумала Флоренс. - Роберт ведь влюблён в меня! Каково ему было сейчас услышать, что я принадлежу другому... Хотя разве он не мог понять этого раньше? И потом, какой хладнокровной была его реакция! Нет, наверное, влюблённость Роберта мне только почудилась. Разве он не человек и не может просто заболеть?"
   Флоренс вновь встала и, подойдя к Роберту поближе, оказалась слева от кресла, в котором он сидел. Немного наклонившись к юноше, Фло заботливо взяла его за руку, а затем решительно возразила:
   - Нет, Роберт. Так дело не пойдёт. Я не стану ничего рассказывать до тех пор, пока ты не придёшь в норму. - Роберт попытался возразить, тем самым показав, что чувствует себя просто замечательно, но девушка в корне пресекла все его попытки: - Послушай, Роберт, мне ведь в своё время довелось выполнять обязанности медсестры, и я прекрасно вижу, что ты выглядишь очень нездорово. Может, попробуешь выпить чаю? - предложила Фло и, прежде чем юноша успел ответить, проворно поставила перед самым его носом полную приятно тёплого напитка чашку. Взгляды молодых людей встретились. Взгляд Роберта был отвлечённым и холодным, в то время как сам юноша увидел в глазах Флоренс безграничные кротость и нежность...

"Роберт в своём репертуаре", - подумала Фло, наблюдая за юношей, который вновь принялся паясничать. Успокоившись, девушка собралась уже вернуться на своё место, но тут Роберт сделал едва заметное движение в её сторону, не ускользнувшее не только от самой Флоренс, но и от зоркого Топа, из-за чего юноше пришлось поспешно ретироваться. "Спасибо, дружище", - сказала она собаке одними лишь глазами. "Да почему, собственно, в своём репертуаре? Наверное, так вёл бы себя на его месте любой другой молодой человек", - подумала Фло, усаживаясь в кресло. Едва окончив эту мысль, Флоренс осознала, что понятия не имеет, как ведут себя в таких случаях мужчины этого мира. "Кто знает, что могло бы случиться, не сиди здесь Топ, - мысленно заключила девушка. - Так что благодарение Топу ещё раз".
   Прежде чем взяться за продолжение прерванного было рассказа, Флоренс почти случайно поймала взгляд Роберта. Он был довольным и немного хитрым - точь-в-точь как у сытого и обогретого кота. Нет, ошибки всё же быть не могло. Наверняка Роберт привык к другим девушкам, обычным, а с ними в подобных ситуациях вполне естественно было рассчитывать на какую-нибудь мимолётную интрижку. Ну уж нет, мистер Счастливый Принц (тут Фло с теплотой и лёгкой ностальгией вспомнила далёкий-далёкий весенний вечер на другом конце города и порядочно истрёпанную книжицу под подушкой), об этой игрушке можете даже и не мечтать. Флоренс отхлебнула немного чаю, проглотила какую-то небольшую печенюшку, дабы придать себе уверенности, и продолжила:
   - Итак, милый друг Роберт, случилось чудо: я полюбила. Едва осознав это, я подумала, что, может быть, любила Вотана всю жизнь, не подозревая об этом и не зная его самого... Мир тотчас же изменился в моих глазах. Никогда ранее я не замечала столько красоты вокруг себя, и моё сердце ещё никогда не было так чувствительно к ней - быть может, потому, что для меня она теперь была неразрывно связана с любовью. Но поначалу я вообще не могла думать ни о чём и ни о ком на свете, кроме Вотана. Он был для меня солнцем, божеством, героем, наставником и лекарем... Я буквально жила, дышала им! Моё существование в этом мире было отнюдь не безоблачно, но теперь, стоило чему-то случиться, как я тут же вспоминала, что ещё немного - и всё закончится, хотя бы на время, потому что я отправлюсь к Вотану, в его мир, и увижу его, услышу его голос. Но при встрече с ним я не могла связно говорить, не могла поднять глаз на него, не могла даже спокойно дышать, ибо меня одолевал стыд. И всё же я радовалась своей любви к нему, часто думая: значит, у Бога действительно были грандиозные планы на меня! Я не уставала благодарить Его за эту любовь, ставшую смыслом моей жизни, а вскоре поняла, что нужно тщательно следить за тем, чтобы оставаться достойной этого чувства. Поэтому я всерьёз взялась за ум - с удвоенной силой принялась за чуть не заброшенную было учёбу, начала брать уроки танцев, пения и игры на пианино. - Поймав удивлённый взгляд Роберта, Фло пояснила: - Не то что бы я никогда этому не училась - просто я нигде долго не задерживалась, да и талантом особым не обладала. Но теперь я усиленно тренировалась - до головокружения, до звона в ушах, - и преподаватели удивлялись моим стараниям. Паралельно с этим в остававшееся свободное время я бралась за новые произведения: они сами просились на бумагу, и работа шла куда быстрее, чем раньше. Издателям это определённо нравилось, но они порой тоже удивлялись: то и дело я слышала, что мои книги стали куда светлее. Собственно, мне удивлялись все - даже мама, к тому времени бросившая работать, но всё же серьёзно болевшая. Она часто, улыбаясь, спрашивала, не влюбилась ли я, но до самой смерти ничего из меня не вытянула, кроме того, что это действительно так, но глупостей Фло не наделает. А спустя несколько месяцев мама умерла: ей уже ничто не могло помочь. Знай я тогда то, что знаю сейчас, непременно отправила бы её в тот мир, хотя бы ненадолго. Но всё же я не почувствовала себя виноватой или одинокой после её смерти: об этом позаботились мои друзья и в особенности Вотан.
   Флоренс сделала небольшую паузу, во время которой заметила, что Роберт нахмурился. Девушка догадалась, какая мысль его тревожит, и мысль о том, что её последние слова были поняты превратно, заставила её пуститься в эмоциональные и немного сбивчивые объяснения:
   - Нет, нет, Роберт, даже и не думай ничего плохого! Вотан был слишком благороден, чтобы воспользоваться моим несчастьем, моей глупостью и беззащитностью, и не раз доказал это. - Девушка улыбнулась, видимо, вспомнив нечто приятное, и продолжила: - Однажды, перед самым Рождеством, я возвращалась домой из университета. Тогда, как на зло, был ужасный снегопад, а я не слишком хорошо себя чувствовала. Холод и метель только усилили недомогание, и я, в конце концов лишившись чувств, свалилась прямо в сугроб! Это сейчас я готова расхохотаться при одном воспоминании об этом случае, но Вотану тогда, как он сам потом говорил, было не до смеха. Дело в том, Роберт, что на той улице вообще никогда не наблюдалось особенного оживления, а в такую погоду там, конечно же, не было ни души. К счастью, Вотан, повинуясь какому-то предчувствию, отправился в наш мир и решил прочесать тот путь, который я проходила от дома до университета. В конце концов он нашёл меня лежащей в снегу. Я уже пролежала там несколько минут, и потому меня чуть-чуть присыпало снежком сверху. Вотана, как он сам потом сказал, чуть удар не хватил! Впрочем, мы в тот день были квиты: меня тоже чуть удар не хватил, когда я очнулась в совершенно незанакомой обстановке, а затем поняла, что нахожусь в доме своего любимого. Слава Богу, рядом со мной находилась домработница Вотана, милая старушка, не преминувшая объяснить мне всё. Она привела меня в чувство, отправила мою одежду сушиться и принесла поесть: я чуть ли не с головой зарылась в предоставленную мне постель, боясь попасться Вотану на глаза в таком виде. Кстати, он всё-таки пришёл, но не дал ни малейшего повода для каких-либо нехороших подозрений. На следующий день моё платье высохло, а я пришла в норму, но всё же осталась по просьбе обоих ещё на несколько дней. И это, быть может, было лучшее Рождество в моей жизни...
   Флоренс вновь остановилась, но не потому, что ей нечего было сказать, а потому что больше не могла вымолвить ни слова. Девушку переполняли самые нежные, самые тёплые чувства. Это было заметно и по лицу Фло: глаза её блестели, а на щеках появился яркий румянец. Роберт тоже не говорил ни слова, очевидно, понимая, что сейчас слова не нужны. И в самом деле, спустя пару минут рассказчица сумела совладать со своими чувствами и заговорила вновь:
   - Но прошло ещё немало времени, прежде чем я познала радость взаимной любви. Вотан, хотя и любил меня, по его словам, уже тогда, долго сдерживал себя, стараясь никакой малостью не выдать своих чувств. Из-за этого я немало выстрадала, но понимаю, что у милого, бесценного Вотана просто слишком прекрасная и благородная душа. А тогда я не могла даже помыслить о том, чтобы кто-то питал ко мне такие чувства, и постепенно впала в отчаяние. К тому времени я уже переселилась в этот дом, получала за книги достаточно денег, чтобы, выходя из издательства, больше не превращаться на полчаса в ходячий арифмометр; я день за днём открывала для себя целые миры, полные чудес и загадок; у меня были хорошие друзья - не только здесь, но и в мире Вотана, - гениальный наставник - профессор Морли, - Роберт одним взглядом дал понять, что слыхал о таком, чему Фло весьма обрадовалась, - милый, верный Топ... Но не было одного - возлюбленного. А между тем, я готова была бы пожертвовать всем, что только есть у меня, ради хотя бы недели, нет, даже трёх дней, полных его любви!
   От переизбытка чувств Флоренс взяла Роберта за руку, крепко сжав его ладонь в своих ладонях. Девушка взглянула в его глаза и... с ужасом увидела, что взгляд её гостя был полон злобы. По-видимому, юноша едва сдерживал себя, чтобы не разразиться проклятьями. В ту же секунду Флоренс, почти дрожа от страха, отпрянула от Роберта, не понимая, чем могла бы вызвать его ярость...
   - Что с тобой, Роберт? Неужели я что-то не то сказала? А может, ты меня за что-то осуждаешь?

Услышав ответ Роберта, Фло немного расслабилась, но какие-то неприятные ощущения всё же оставались: юноша явно не верил ей. "Ладно, Фло, расслабься, - в конце концов решила девушка. - Напротив, было бы крайне странно, посчитай он Вотана способным на какую-либо нежность. Боже мой, как, всё-таки, ужасно получилось, как глупо! Помирить бы их поскорей..." Но тем временем Флоренс нужно было как-то удовлетворять любопытство собеседника.
   - Как много вопросов! - улыбнулась Фло. - Давай лучше расскажу всё по порядку. Итак, я прекрасно понимаю, как тебя сбивает с толку внешность Топа. Но спешу тебя заверить: ничего сверхъестественного в нём нет и отродясь не было. - Услышав своё имя, задремавший было у хозяйских ног пёс мгновенно поднял голову и вопросительно оглядел присутствующих. Вид у сонного Топа был препотешный и в самом деле совершенно земной. Глядя на своего питомца, Флоренс не смогла удержаться от смеха, но заметив, что его взгляд при этом стал куда строже, поспешила оправдаться: - Конечно, для меня Топ самый лучший и самый любимый, но всё же это самый обычный эскимосский пёс из нашего мира. Как он оказался так далеко на юге? Откровенно говоря, не знаю даже я сама. Могу сказать только одно: Топа, тогда ещё маленького щеночка, мне подарил наставник, профессор Морли. Откуда же взял его сам профессор, понятия не имею: на Аляску или куда-либо ещё в этом роде он вроде бы не ездил...
   В общем, это тайна, покрытая мраком, - заключила девушка. Тем временем Топ понял, что ничего интересного не происходит и лёг, свернувшись калачиком, обратно. - Давай я лучше и в самом деле поподробнее расскажу тебе о Вотане и его мире. - На лице девушки появилась нежная улыбка. - Собственно, я не попадала ни в какой город. А рядом с тем местом, где я впервые увидела другой мир, находилась деревня. Там-то я и проводила большую часть времени: это был ближайший к порталу населённый пункт - хотя неподалёку от неё находился довольно большой город, - и к тому же, это была родная деревня Вотана. Зовётся она Тёмные Утёсы. Там в самом деле есть отвесные скалы - всё-таки деревня находится в горной долине, - поросшие каким-то тёмным мхом. Кстати, та долина называется Долиной Семи Ветров, а страна - Царством Морского Змея. Откуда такое название, я, признаться, и сама пока до конца не понимаю. Во всяком случае, ни одного морского змея, хотя до моря рукой подать, я там не видела. Скорее всего, это связано с древнейшей, легендарной историей страны, ведь в ней, как оказалось, есть много такого... эдакого... - Фло на мгновение сникла, пытаясь подобрать нужное слово, - интересного, в общем... Впрочем, довольно о географии. Что касается Вотана, то, как ты мог уже догадаться, он - воин. Кроме того, он также время от времени выполняет разные обязанности, связанные с другими мирами - к примеру, стережёт ближайший портал, тот самый, благодаря которому мы и встретились. Впрочем, самому Вотану нет никакой надобности использовать порталы: дело в том, что он - не человек.
   Роберт уставился на Фло так, что девушка почувствовала: сморозила глупость. Флоренс мгновенно бросилась спасать положение:
   - То есть я хочу сказать: не совсем человек. Просто его отцом был горный дух, во имя любви даже обретший физическую оболочку. Да, согласна, звучит, как бред сумасшедшего. Но от этого никуда не деться: в том мире взаимодействия людей с иными разумными существами всегда были обычным делом, не то, что у нас. Когда-то давным-давно Вотан понял: он станет либо воином, либо Открывателем Путей, то есть человеком, чья работа - путешествовать по другим мирам. Впрочем, как я уже заметила, сейчас он практически совмещает оба этих дела. Ему это только в радость, а мне доставляет лишь беспокойство - порой отнюдь не беспочвенное.
   Флоренс тяжело вздохнула, как бы говоря: "Мужчины - вечные дети", - и случайно встретилась глазами с Робертом. Взгляд собеседника показался девушке усталым. "Чёрт побери, а я ведь ещё не добралась до самого главного!" - забеспокоилась Фло. Тем временем за окном, наконец выйдя из-за тучки, вовсю светило солнце. Мысленно обрадовавшись, что она, скорее всего, не задержит своего гостя до самого вечера, Флоренс поднялась с кресла и скорее констатировала, чем спросила:
   - Роберт, не желаешь ещё чаю? А может, чего-нибудь посерьёзнее? Впрочем, не переживай: я сейчас вернусь. - С этими словами Фло вышла из комнаты. Топ мигом пробудился и понёсся за хозяйкой, как будто бы и не спал вовсе. А спустя несколько минут хозяйка вернулась, теперь уже без своего питомца. Стараясь удержать огромный поднос со всякой вкуснятиной, девушка ступала так медленно и осторожно, что Роберт до последнего ничего не услышал, продолжая разглядывать столь многочисленные книги на полках. Что-то вызывало у него улыбку, а что-то - полнейшее недоумение... Так или иначе, вернул юношу к действительности лишь донёсшийся с порога голос Фло:
   - Я так понимаю, ты уже здорово проголодался, Роберт? В таком случае, извини, что пока больше ничего не могу предложить. - С этими словами девушка поставила поднос на стол. Роберт всё ещё стоял как вкопанный, будучи немного испуганным и пристыженным. Всё же, увидев ласковую детскую улыбку Фло, он почувствовал, как у него отлегло от сердца: Флоренс явно не сердилась на гостя за только что проявленное любопытство. Вскоре молодые люди вновь сидели за столом, попивая чай. На какое-то время в библиотеке воцарилась тишина: Флоренс собиралась с мыслями, а Роберт с явным удовольствием разглядывал Фло. Взгляд гостя, конечно же, не мог ускользнуть от девушки, и она почувствовала, что готова сгореть от смущения. Всё же стоило переключить внимание юноши от греха подальше. Неслышно вздохнув, Флоренс осторожно осведомилась:
   - Роберт, если не возражаешь, я могу продолжить рассказ. К счастью, мы как раз подошли к ответу на твой первый вопрос: что заставило меня исчезнуть.

Флоренс уже собралась было продолжить (вернее, завершить) свой рассказ, как вдруг она почувствовала на себе взгляд Роберта, безо всяких слов говоривший о том, что Фло ему отнюдь не безразлична. Казалось, юноша мысленно радовался: "Ну наконец-то мы остались вдвоём!"... От одной лишь мысли об этом Флоренс стало немного не по себе: теперь её в случае чего некому было бы защитить. "Ничего страшного: Роберт ведь постарается дослушать меня до конца, а узнав всё, действительно всё, он вряд ли отважится на... на что-нибудь такое", - решила девушка и вновь приступила к повествованию.
   - Как я уже говорила тебе, Роберт, Вотан - професиональный воин. Всё же работы у него до поры до времени было не слишком много: Царство Морского Змея - страна почти утопическая, и армию там уже давно содержали так, на всякий случай. Всё же года полтора назад одно из соседних государств объявило ему войну. Что это за страна, можешь не спрашивать: всё равно я так и не смогла толком выговорить её названия на родном языке её жителей, а как оно переводится, не помню - сам ведь говорил: амнезия после лекарств, - улыбнулась Фло. - Собственно, никто, даже Вотан, до последнего не верил, что это произойдёт: всё же Царство Морского Змея казалось не по зубам даже самым могущественным соседям. Можешь представить себе, Роберт, что творилось со мной, когда я узнала, что Вотан решил отправиться на войну! Я плакала, умоляла его не уходить, а провожая его, и вовсе повисла у него на шее... Впоследствии я оказалась права: спустя несколько месяцев Вотана притащили домой чуть живого. Поход завершился как нельзя удачно, и хотя кое-кого, конечно, здорово ранило, моему Вотану пришлось хуже всех... - Роберту не составило труда  догадаться, что эта история кончилась хорошо, судя по тому, каким он увидел Вотана, но Флоренс от одного воспоминания о ней чуть не плакала. - К счастью, в отсутствие Вотана я изучила азы местной медицины, а потому смогла ухаживать за ним сама. Кроме того, Вотан оказался даже ещё сильнее, чем можно было бы предположить, а потому быстро встал на ноги. В то же время этот, такой удачный, поход оказался отнюдь не последним: руководству той страны всё не давали покоя имперские замашки. Что касается Вотана, то он решил принимать участие во всех последующих битвах, хотя со времён его ранения прошло лишь несколько месяцев. Я уже знала, что отговаривать Вотана - дохлый номер: уж слишком сильны в нём гордость и упрямство, унаследованные, с одной стороны, от его смертных предков - а сам он из древней благородной семьи, - а с другой - от отца. Поэтому я решила на сей раз поставить милому условие: коль скоро он так рвётся в бой, я пойду вместе с ним. В бою от девушки, само собой, мало толку, но я оказалась бы очень полезна как медсестра. К тому же, я, на случай чего, уже успела обучиться некоторым весьма эффективным боевым приёмам, так что Вотану не стоило особенно беспокоиться за меня. Впрочем, он уже и так усвоил: чего хочет женщина, того хочет Бог, - а потому препятствовать мне не стал.
   А затем... затем... ох... - Флоренс смущённо покраснела до самых ушей, а язык окончательно вышел у неё из повиновения, - одним словом, незадолго до первого боя мы признались друг другу в любви. Ах, Роберт, это произошло словно в сказке! Всё было так неожиданно, так необычно и чудесно... Только ты не подумай чего плохого, - вмиг посерьёзнела Фло, поймав не слишком одобрительный взгляд собеседника, - за Вотана я ручаюсь. Я ведь уже говорила: он святой, у него и в мыслях не могло быть... - Девушка покраснела пуще прежнего. Взгляд Роберта, как она заметила, несмотря на её искренние заверения, был по-прежнему строгим и скептичным. Девушка уже глубоко раскаивалась в том, что вообще об этом сказала: наверное, о таких вещах полагается говорить с хорошими подружками, но никак не со смутно знакомыми парнями. К тому же... Тут Флоренс почувствовала, что вновь готова сгореть от смущения: ей вспомнилось, как ещё позавчера Роберт поцеловал ей руку... Нервно осмотревшись и сделав глоток чаю, Фло сделала над собой отчаянное усилие и продолжила: - Как бы то ни было, я стала возлюбленной Вотана и в то же время его боевым товарищем. Впрочем, собственно на поле боя я, кажется, так ни разу и не побывала: позволив мне выполнять обязанности медсестры, в остальном Вотан был непреклонен. К счастью, ухаживать за ранеными оказалось не слишком хлопотно, так что я с лёгкостью жила на два дома: в первом и находимся сейчас мы с тобой, а второй был там, подле моего любимого и единственного. Поэтому здесь до сих пор никто ничего не знает. То есть, конечно, никто, кроме тебя... - тут же замялась Фло. Впрочем, на этот раз заминка была настолько коротка, что Роберт едва уловил её: девушка мгновенно продолжила рассказ.
   - Но совсем недавно всё обратилось против меня: в лучшем случае, мои близкие узнали бы, какой скелет стоит у меня в шкафу, а в худшем... Ну да ладно, худшего, как видишь, не произошло, а благодаря тебе, - тут юноша неожиданно поймал взгляд Флоренс, полный глубочайшей признательности, - всё складывается не лучшим, а самым лучшим образом. Представляю, какую суматоху подняла бы моя тётя, узнай она даже не всю правду, а хотя бы половину её, притом лучшую половину! Ты ведь помнишь мою тётю? - Роберт согласно кивнул: тётка Флоренс и в самом деле была личностью, мягко говоря, колоритной. Уж кого-кого, а её невозможно было забыть! - Ладно, долой тётю: мне крупно повезло, и никакого участия в этой истории она не принимала. А впрочем, жаль, что не принимала: окажись там тётя Молли, вражеские войска в ужасе бежали бы, не успев ничего предпринять. - Тут Фло иронично улыбнулась. Роберт одним лишь взглядом дал понять, что  полностью разделяет её мнение по этому поводу, хотя понятия ещё не имел, о чём идёт речь. - Итак, в какой-то момент наступило долгожданное затишье. Обманчивым оно не казалось: победа уже явно была за нами, и никто более ничего не опасался. А что касается нас с Вотаном, то мы уже успели решить: когда всё кончится, обязательно поженимся. Но тут выяснилось, что затишье было лишь временным: на самом деле захватчикам были в первую очередь нужны некие артефакты и священные места, коих в Царстве Морского Змея хоть отбавляй. В частности, их заинтересовала загадочная Пещера Предков. Насколько я поняла, эта пещера действительно сыграла очень важную роль в истории и мифологии страны, а появление там каких-либо злонамеренных людей, тем более завоевателей, грозило большой бедой. Но дело в том, что даже старожилы уже толком не знали, где она находится... Мы с Вотаном, собрав ещё несколько человек, решили взяться за это дело. Впрочем, основную часть работы взял на себя его лучший друг Гаэтан. Он профессиональный Открыватель Путей - то есть путешественник по, как правило, ещё неизученным мирам, - а потому, как он сам утверждал, совать нос куда не надо было его работой. В конце концов, мы договорились о том, что Гаэтан немедленно даст мне знать, как только найдёт пещеру, а я сама пока останусь здесь, в родном мире, дабы никто ничего не заподозрил. И вот, в один прекрасный день я получила от него записку. Это было шестнадцатого апреля. - Флоренс сделала небольшую паузу, желая дать Роберту ощутить связь между теми событиями, в которых участвовал он сам, и теми, о которых она рассказывала сейчас. - Я прекрасно знала, что меня в этом мире ещё ждут дела, но, чёрт побери, разве можно было сравнить их с теми, которые ожидали меня там?! Поэтому, получив записку, я бросила всё и удрала в парк, к порталу... Оказавшись в паралельном мире, я быстро нашла Вотана, и мы немедленно отправились к пещере. Но, не успев добраться до неё, мы поняли, что не одни такие умные и быстрые: нас уже поджидал вражеский отряд. Что тогда произошло, я практически не помню. Куда лучше мне вспоминается другое: скорее всего, лишившись чувств от особенно сильного удара, я очнулась в совершенно незнакомом месте, связанная по рукам и ногам. Пришедшие вскоре несколько незнакомцев с удовольствием прояснили ситуацию - я находилась в плену. Не буду останавливаться на том, что мне довелось пережить. Скажу только, что из меня надеялись извлечь двойную пользу: во-первых, выведать нужную информацию, при этом не чураясь и пыток, а во-вторых... Во-вторых, Вотан показал себя героем, и его уже боялись, как огня. Так что, захватив в плен меня, они надеялись воздействовать и на Вотана - деморализовать его, быть может, заманить в ловушку... Но не тут-то было: от меня ничего не добились. Даже пытками. - Фло вновь на мгновение остановилась, заметив, что её гость теперь был почти взбешён. Желая хоть как-то успокоить Роберта, девушка быстро продолжила: - Но не думай, пытки в традиционном смысле этого слова - я имею в виду раскалённое железо и прочее в том же духе - ко мне начали применять лишь под конец, когда у всех уже лопнуло терпение. Не отрицаю, что было очень больно. Я вообще очень чувствительна ко всякой боли - можно даже сказать, болезненно чувствительна, - а тут мой разум готов был помутиться от неё. Конечно, я плакала, кричала во всю глотку, но ничего и никого не выдала. Это сейчас я могу так спокойно об этом рассказывать, гордясь тем, что так всё перенесла, но тогда... А под конец мне совсем худо приходилось. Я знала, что дальше уже не вытерплю и либо умру, либо сойду с ума, а рассказать хотя бы какую-нибудь мелочь не позволяла совесть. И тут, как в старой доброй сказке, подоспели несколько товарищей Вотана. Все они неплохо знали меня, а главное - среди них был Гаэтан. Он-то в конечном счёте и доставил меня обратно, в этот мир. Но, хотя он парень неплохой, у него тоже бывают промахи, и на сей раз он немного напутал с пунктом назначения. В результате, договорившись с ним, что непосредственно до дома доберусь сама, я потерялась в незнакомой мне части города. Кроме того, я, пожалуй, действительно поспешила с возвращением, не успев нормально подлечиться после перенесённых пыток. В результате у меня, кажется, начался психоз. И, кажется, прямо на улице. Так я и загремела в больницу.
   Как ты теперь можешь увидеть, Вотан не принимал особого участия в моём освобождении.  Собственно, впервые со времени похода в Пещеру Предков мы увиделись уже у тебя дома. Не знаю, как он нашёл меня. Наверное, это ещё одна из сверхъестественных способностей, доставшихся Вотану от отца. Как бы то ни было, ему теперь не терпится скорее вернуть меня, чтобы больше со мной не расставаться - разве что на пару часиков в день, да и то на первых порах, пока мы ещё ничего не придумали. В ту ночь я устроила ему просто отвратительную сцену, не отрицаю. Но меня, думаю, вполне можно понять и даже простить. Понимаешь, Роберт, тогда я была в обиде на Вотана, можно сказать, злилась на него. Ведь он, когда мне было так плохо, не уделил мне никакого внимания - совсем-совсем никакого...
   Рассказывая о том, что происходило с ней, пока её искали в двух мирах, Флоренс начала нервничать. Но немного погодя, когда девушка уже перешла на Вотана, Роберт заметил, что Фло уже чуть не плачет. Видимо, ей слишком тяжело было сдерживаться, и, сделав очередную паузу, бедняжка дала волю чувствам: юноша увидел, что по её лицу начали катиться слёзы...

Флоренс, сама того не осознавая, прижалась к Роберту, едва юноша прикоснулся к ней. Теперь она плакала очень тихо, практически беззвучно - словно маленький бездомный котёнок под дождём. Поглощённая собственными мыслями, девушка не замечала, что Роберт стал совсем не по-дружески нежен. Но когда юноша отважился заговорить, Фло подняла на него глаза: подобные фразочки всегда действовали ей на нервы.
   "Да-да, конечно, старая сказочка про белого бычка, - с раздражением подумала Флоренс. - А на самом деле никто мне не поможет, никто..." Тем временем в её голове одно за другим проносились воспоминания: Вотан у постели едва не замёрзшей Фло; сама она готова сгореть от стыда, а его взгляд полон ласки, нежности и заботы; вот они, только что поклявшись друг другу в вечной любви, стыдливо держатся за руки, прячась друг от друга за одним и тем же деревом, и слёзы Флоренс капают на руку возлюбленного; а вот они уже через несколько минут сидят под тем же деревом, и она тихо всхлипывает на груди у Вотана, а он гладит её по волосам и шепчет ей такие слова, каких не найти ни в одной книге, каких ещё не говорил ни один влюблённый... Сердце девушки всё ещё бешено билось, готовое в любой момент разорваться, но уже вовсе не от обиды или ужаса перед одиночеством, а лишь от негодования и отвращения к самой себе. Флоренс вскочила со своего кресла - вскочила так неожиданно, что Роберт даже удивлённо заморгал, и принялась, прихрамывая, мерить библиотеку неестественно широкими шагами. Куда-то пропали все её прежние красота, грация, очарование...
   - Ох, Роберт! Тут мне уже никто не поможет! - только и смогла вымолвить девушка. После этого она, сама до конца не осознавая, что делает, вновь бросилась в объятия своего гостя. Роберт не возражал, и она ещё несколько раз приглушённо всхлипнула у него на плече. Затем Флоренс, вернувшись на своё место, шумно высморкалась и заговорила уже совсем иным тоном:
   - Слушай, Роберт, давай лучше оставим мою личную жизнь в покое. Как бы то ни было, а нам предстоит решить ещё несколько насущных вопросов. Во-первых, мне нужно как можно скорее показаться родным и всё им объяснить. А во-вторых, как ты, надеюсь, понимаешь, я не могу сказать им ни слова правды о своём исчезновении. Поэтому мне нужно придумать для них какое-нибудь объяснение. Конечно, я понимаю, что лгать нехорошо, но это ведь будет ложью во спасение! - пожала плечами девушка. - Подойдёт всё, что угодно, лишь бы это звучало правдоподобно и не компрометировало меня. Но видит Бог, я просто не знаю, что придумать! - Роберт заметил, что Фло после этого признания вновь готова была расплакаться - на сей раз уже от осознания собственного бессилия. Она, известная, почти модная, писательница, не может сочинить хотя бы самую завалященькую отмазку! Флоренс нервно закусила губу: она, сама не зная, почему, уже стала относиться к Роберту, как к младшему братишке - очаровательному, забавному несмышлёнышу, - и вдруг оказалась так посрамлена в его глазах! Она нарочито устало закатила распухшие от слёз глаза, и на губах девушки появилась немного наигранная, измученная улыбка...

...Флоренс стояла как загипнотизированная, не в силах пошевельнуться. Ещё немного - и острая боль пронзила её сердце и мгновенно распространилась по всему телу. Девушка тяжело и неуклюже свалилась на пол. Ещё несколько секунд - и рядом с ней очутилось ещё одно бездыханное тело. Это был Роберт. Со стороны трупы смотрелись поистине жутко - прежде всего из-за своих неестественных поз. Ни один человек не замер бы в таком положении. А на улице ярко светило солнце, проникая лучами во все комнаты так внезапно опустевшего дома...
   ...
   Герми проснулась и в ту же секунду поняла, что у неё болит сердце. Ни осознание самого факта этого, ни сильная колющая боль вначале не вызвали у девушки никаких чувств, кроме неприятного удивления. Но спустя пару секунд удивление сменилось страхом, усилившимся ещё больше, едва Гермиона поняла, что находится в объятиях всё ещё сонного Вовы. Девушка попыталась осторожно высвободиться из них, но у неё ничего не вышло: то ли руки у Владимира оказались слишком сильные и тяжёлые, то ли Герми так ослабла. Отчаявшись, Герми стала действовать более решительно, при этом недовольно запыхтев. Впрочем, её пыхтение почему-то больше походило на ворчание маленького зверёныша - из тех, которых принято увековечивать в плюше. На сей раз действия девочки увенчались успехом: растолканный Вова медленно открыл глаза и увидел буквально в сантиметре от своего лица Гермионино раскрасневшееся ото сна лицо...
   - Ну, это... доброе утро, что ли, - смущённо промямлила Герми и покраснела пуще прежнего.