Спустя мгновение к весёлому смеху Роберта присоединился смех иронический и почти беззвучный, доносившийся откуда-то у него из-за спины. Юноша обернулся в ту сторону, откуда доносились столь неожиданные звуки, и увидел, что теперь таинственный незнакомец стоит у двери. Роберт только в этот момент заметил, что в комнате каким-то загадочным образом зажглись свечи, так что теперь он мог рассмотреть получше незваного гостя.
Итак, незнакомец стоял у двери в комнату, скрестив руки на груди и практически беззвучно смеясь. Тем не менее, лицо его было настолько мрачным и суровым, что на нём, казалось, не было места даже улыбке. Лицо это обрамляли тёмные волосы, а цвет глаз не поддавался определению: в неверном свете луны, звёзд и свечей они казались то зелёными, то голубыми, то серыми... Гнетущее впечатление усиливалось тем, что незнакомец был настолько высок и широкоплеч, что, казалось, без труда закрывал собой весь вход в комнату, а вместе с ним и пути к отступлению. Наконец, он перестал смеяться и посерьёзнел пуще прежнего. Роберт понял, что почти гипертрофированное чувство собственного достоинства не позволит этому человеку заговорить первым. Следовательно, нужно было начинать с чего-то самому...

Незнакомец подошёл к Роберту и почти пренебрежительным тоном осведомился:
- А разве Флоренс тебе не говорила? - Он немного помолчал, словно ожидая ответа, и, очевидно, не дождавшись, с угрозой в голосе изрёк: - Учти: узнаю, что ты её хоть пальцем тронул... - Но договорить он не успел: в этот момент оба услышали едва заметную возню на кровати, и из-под одеяла показалась взъерошенная девичья голова с сильно прищуренными после глубокого сна глазами.
- Чёрт побери, что происходит? - еле слышно возмущалась девушка, пока не осмотрелась вокруг и не установила, где и с кем находится. Вид незнакомого гиганта произвёл на неё в высшей степени странное впечатление. Флоренс вначале попыталась соскочить с постели, но в последний момент как будто бы одумалась и застыла в сидячем положении на краю кровати. Её лицо выражало крайнюю растерянность и недоумение. Казалось, Фло мысленно мечется между двух огней. Внезапно к Роберту пришла мысль о том, что девушка собиралась броситься наглому незнакомцу на шею, и это почему-то заставило его слегка поёжиться.
- Как ты меня нашёл? - наконец обратилась к незваному гостю Флоренс, но ближе к концу вопроса почему-то сникла, и потому он прозвучал несколько скомканно, как если бы она поняла, что произнесла полный бред.

Наконец Флоренс поняла, что не может сдерживать долее своих чувств, и нехорошие мысли Роберта подтвердились. Успокоившись и отцепившись от незнакомца, Фло обернулась к недоумевающему юноше. Лицо девушки сияло.
- Не беспокойтесь, Роберт, это за мной. - Тут она заметила, что лоб юноши был вновь залит кровью, и сердце её как-то странно щёлкнуло и бешено забилось, а улыбка исчезла с лица. Роберт показался ей столь очаровательно беспомощным... Девушка перевела взор на пришедшего за ней гиганта из другого мира. Его лицо было абсолютно непроницаемо и невозмутимо, словно у статуи. Фло уже знала, что он не может, не умеет чувствовать так, как обычные люди (строго говоря, он даже не был человеком), у него никогда ничего не болит... Она прекрасно знала и понимала это раньше, но в эту минуту ей всё это отчего-то страшно опротивело. С минуту она простояла молча, не зная, что сказать. Всё это время на её лице отражалась страшная внутренняя борьба. Наконец она обратилась к Роберту с вопросом:
- Роберт, друг мой, вы не будете против, если я сейчас кое-то обсужу с Вотаном, - она указала едва заметным кивком на своего избавителя, - в коридоре? - Но прежде, чем юноша успел ответить, Фло спохватилась и прибавила: - Но сначала подскажите, пожалуйста, где вы оставили аптечку. И как вас угораздило вновь разбить себе лоб?

С каждым шагом удаляющегося из комнаты Роберта Флоренс чувствовала себя всё более одинокой и беззащитной. Она знала, что разговор предстоит отнюдь не из приятных, а потому до последнего надеялась хотя бы на незримую и безмолвную поддержку из-за закрытой двери. Больше всего девушке хотелось сжаться в комочек и расплакаться, но она отлично понимала, что в данный момент нужно всё же оставаться твёрдой, последовательной и решительной. Наконец она решилась высказать Вотану едва появившуюся в её голове мысль.
- Вотан, милый, я хочу остаться... Недолго, хотя бы на недельку. Ведь можно? - Фло заговорила робко и неуверенно, но её внутренний голос, казалось, кричал во всю глотку. Кричал о том, что она должна остаться здесь не на какую-нибудь жалкую неделю, а навсегда, что она дурочка, что она не там ищет счастья да и вообще не стоит его искать по чужим мирам... Девушка дрожала, словно осиновый лист, боясь звуков собственного голоса, шорохов с улицы, возможной реакции Вотана, того, что скажут ей при встрече родные и вообще, наверное, всего на свете...
Впоследствии Флоренс толком не помнила ничего из этого разговора с Вотаном. Она смутно припоминала, как он стал возражать ей, а она ему, затем он начал выходить из себя и обвинять Фло во всех смертных грехах... Затем потеряла над собой контроль сама Фло. Кажется, она плакала, на коленях умоляла его о чём-то (девушка и сама уже не могла вспомнить, о чём именно), и под конец говорила уже совершенно нечленораздельно. Девушка не знала, сколько продолжался этот кошмар, прежде чем она пощутила внезапный приступ не то смелости, не то наглости, не то ещё чёрт знает чего. Она всячески старалась вывести собеседника из себя ещё пуще прежнего: обзывала его разными гадкими словами, обвиняла его в том, чего она никогда ранее за ним не видела и даже ставила ему в вину то, чем не так давно восхищалась, несколько раз даже предлагала ему ударить её... Казалось, Вотан уже и в самом деле готов был поднять на неё руку, но тут в коридоре послышались чьи-то шаги, заставившие обоих умолкнуть и обернуться к двери.

Флоренс стояла на коленях, беспомощно уронив голову. С одной стороны, её боевой дух ещё отнюдь не угас, но с другой - её разум теперь с лёгкостью показывал ей всю глупость, всё безумие совершённого за последние полчаса. Зачем она затеяла эту перебранку? Зачем она так безрассудно и бессовестно хамила Вотану? Вот теперь и получай... Дрожащая, словно осиновый лист, Фло зажмурилась в ожидании удара, как вдруг произошло то, чего меньше всего ожидали оба собеседника.
На пороге комнаты стоял Роберт. Самому по себе появлению юноши Флоренс отнюдь не удивлялась - для него как для хозяина дома было вполне естественно проверить, отчего в комнате такой шум. Её изумило другое - его глаза. Стоило парню открыть дверь, как они засверкали неестественным блеском и в них отразилась дикая мешанина из нечеловечески сильных чувств, не поддававшихся определению. Ещё никогда и ни у кого девушка не видела таких глаз - даже у соплеменников Вотана. Кровь на лбу Роберта уже засохла, и это придавало его лицу ещё более зловещий вид. И чёрт побери, откуда и зачем эта странная трость у него в руках? Прежде чем Флоренс успела что-либо сообразить, где-то рядом с нею раздался презрительный хохот Вотана. Она никогда прежде не слышала смеха Вотана, а потому частенько мечтала об этом. Но теперь, теперь всё было иначе! "Чего ржёшь, как придурок?!" - раздражённо подумала Фло и осознала, что ей мучительно хочется ударить гиганта по лицу. Но это помешал ей сделать Роберт: один удар невесть откуда взявшейся шпаги - и наглый Вотан повержен на пол. Это произошло столь быстро и неожиданно, что Флоренс от ужаса вскрикнула и лишилась чувств. Но её крик перекрыли гневные восклицания Роберта, которых Фло уже не разобрала.
...Едва Флоренс очнулась, она увидела уже знакомое ей лицо с окровавленным лбом и беззащитным взглядом. Сама девушка вновь лежала на кровати, а Вотана не было и в помине. Фло резко подхватилась с кровати и сделала попытку куда-то убежать, но Роберт с лёгкостью остановил её и усадил обратно.
- Ах, Роберт... - только и смогла промямлить девушка. Она вновь склонила голову и закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями. Теперь Вотан был ей отчего-то почти ненавистен, а Роберт... Ох, да что же это такое?! Стоило Флоренс лишь подумать о нём и о том, что он только что совершил, как сердце её отчего-то дрогнуло так, что она боялась взглянуть ему в глаза, не ручаясь за себя. В конце концов, она упавшим голосом спросила:
- Роберт, надеюсь, когда вы грозились убить Вотана, это не было всерьёз?

Флоренс задумалась ещё сильнее, услышав немного невразумительный ответ Роберта. Зачем, зачем он был столь безрассуден?! Неужели ради неё?.. Да она, глупая Фло, вовсе того не стоит... Ах, Роберт, Роберт... Дурак! Безумец! Герой... Отчего-то в мозгу Фло мгновенно засело последнее слово - герой. После этого девушка наконец отважилась поднять на юношу глаза и... "Какой же ты красивый..." - пронеслось вихрем в голове. Мгновение - и измученное сердце Фло опять болезненно сжалось, на этот раз настолько нестерпимо, что она позволила себе разрыдаться на глазах у почти незнакомого человека, чего с ней не было уже несколько лет.
Голова Флоренс беспомощно опустилась на грудь юноше, словно повинуясь какой-то неведомой силе. Роберт пытался успокоить Фло, но его попытки были столь неуклюжи, что будь всё не так серьёзно, немного истеричная от природы девушка не преминула бы выместить на нём злость. Но поскольку в эту минуту мысли Фло были полностью посвящены дальнейшей судьбе её нежданного защитника - как ей казалось, крайне незавидной, - несчастная уже ни на что не обращала внимания, желая лишь одного - дать волю чувствам и успокоиться. Наконец Роберт смог облегчённо вздохнуть: всхлипывания мало-помалу стихли. Флоренс подняла на него распухшие от слёз глаза.
- Что же теперь с тобой будет, безумец? - Фло старалась максимально смягчить несколько охрипший от рыданий голос, дабы её слова не звучали как упрёк. - Конечно, я смогу уговорить, упросить Вотана оставить тебя в покое, но это ведь станет возможным не ранее чем через пару недель - пока он хотя бы чуть-чуть не остынет. А что может произойти за эти распроклятые две недели, страшно даже подумать! - Тут девушка не выдержала и разрыдалась вновь.

Флоренс нахмурилась, но не смогла ничего возразить, пока Роберт не окончил свою тираду. Впрочем, девушка немного смягчилась, когда вспыльчивый юноша поцеловал ей руку: отчего-то ей было очень приятно, даже, пожалуй, куда приятнее, чем теперь позволялось Фло. При этом от её внимания не ускользнуло то, что её собеседник едва успел оставить недосказанным. "Боюсь, это тебе не слишком поможет", - с горечью подумала Флоренс.
- Роберт, ради всего святого, не говори так о Вотане! - Фло заговорила таким голосом, что оставалось только добавить "а то услышит", и осеклась. - То есть я хочу сказать, что он намного лучше, чем ты думаешь. Знаешь, Роберт, - тут Фло улыбнулась, - я, кажется, могла бы говорить о нём часами! Вотан - он такой сильный, такой мудрый, такой благородный... и такой красивый... - Девушка покраснела и замялась. Затем, немного придя в себя и набрав воздуху в грудь, она продолжила уже более твёрдо: - Дело в том, что каким бы хорошим не был Вотан, он подвержен приступам ужасной, неконтролируемой ярости. Конечно, она не беспричинна, а вспыхивает только в том случае, если задеть его гордость, чувство собственного достоинства или самолюбие. Ну, а уж если Вотан сам себе вбил что-нибудь в голову... - Тут Флоренс вздохнула и провела пальцем по шее. - Короче говоря, из нас двоих защита сейчас скорее требуется тебе. И защищать тебя, - строго, с расстановкой, отрезала Фло, - буду я. И к тому же, у меня ведь уже есть защитник... - Фло застенчиво улыбнулась и опустила глаза, почему-то чувствуя себя виноватой перед этим милым чудаком, кажется, очень похожим на неё саму.

Флоренс, мягко говоря, застал врасплох подобный вопрос. Конечно, она в своё время училась танцам, но научилась не слишком многому, да и особенным даром не обладала. Может быть, поэтому Фло люто ненавидела разного рода танцульки, вечеринки и балы (а может, ещё и потому, что если ей приходилось танцевать, то всегда только одной). Ну, а сейчас девушке, несмотря на ещё до сих пор не прошедшее возбуждение, страшно хотелось спать. Фло, задумавшись, слегка закусила нижнюю губу. Наконец, до неё что-то дошло, и она с деланым изумлением в голосе обратилась к Роберту:
- А здесь разве есть фонограф? Хотя, положим, если он есть, то как на звуки музыки отреагируют ваши соседи? Неужели ради того, чтобы вам пару раз наступила на ногу глупая плакса Фло, вы готовы на пренеприятные объяснения с соседями и полицией?

Флоренс осталась одна в спальне, безучастно уставившись в потолок. Девушка чувствовала себя ужасно измученной, разбитой, и поэтому страшно хотелось спать. Фло повернулась было на бок, но не тут-то было: сон никак не желал приходить! Вскоре после начала её мучений часы на каминной полке пробили четыре. После этого Флоренс проворочалась в постели ещё полчаса, потом час, а затем и вовсе потеряла счёт времени. Фло почувствовала сильную, пронизывающую боль в виске. "Ну вот, началось..." - со злостью подумала она и закусила нижнюю губу. Но стоило девушке порядочно рассердиться на весь мир, как её внезапно начало клонить в сон. Она не могла противостоять ему, и вскоре впала в желанное забытьё...

...Проснувшись, Флоренс с изумлением обнаружила, что солнце уже давно встало, а сама она находится в каком-то совершенно незнакомом месте и лежит в явно чужой постели. Взгляд девушки переметнулся на каминную полку, и она с ужасом обнаружила, что уже девять часов утра. Насмерть перепуганная, Фло мгновенно поднялась на ноги и остановилась посреди комнаты, словно суслик, не зная, что ей предпринять. И тут она мало-помалу стала приходить в себя и вспоминать всё произошедшее накануне... Первой мыслью было: "Роберт!!! Что с ним?". Всё же девушка решила первым делом застелить постель: если с Робертом всё в порядке, то его, как и любого хозяина, не порадует учинённый гостьей бардак. Стоило Фло попробовать расправить одеяло, как с него свалился на пол... небольшой букет прекрасных белоснежных роз. Заботливо подняв их с пола, Флоренс поначалу затаила дыхание: она едва ли получала на своём веку какие бы то ни было цветы от поклонников (родные и друзья в данных обстоятельствах как-то сами собой отпали). Затем её лицо запылало от смущения. Ещё немного - и она уже несётся вниз по лестнице, в гостиную, прижимая колючие розочки к груди и сама не замечая этого...

Окрылённая неизвестно чем, Фло сбежала вниз по лестнице и оказалась в гостиной. Она ещё никогда не испытывала подобного чувства и потому не могла дать ему названия. Всё, что Флоренс знала, - это то, что ей отчего-то так легко и радостно, что хочется петь. Девушка не думала ни о том, что вот-вот покажется на глаза Роберту растрёпанной и в измятом платье, ни о том, что ей предстоит в скором времени - строго говоря, она вообще ни о чём не думала. Прекрасные, но колючие розы впивались своими шипами в руки и тело девушки, без труда проникая под лёгкое платье, - так, что на нём даже показалось несколько едва заметных капель крови, - но Фло совсем не чувствовала боли. Она, казалось, была полностью поглощена ясным и чистым утром, но прежде всего ей тогда хотелось увидеть Роберта, поблагодарить его...
Вот Флоренс уже достигла гостиной, где, к великому её удовольствию, уже находился Роберт. Увидев юношу, Фло улыбнулась ещё радостнее. Девушка подошла к Роберту поближе и, не осознавая, что делает, заключила его в дружеские объятия: уж слишком ей хотелось выразить свои добрые чувства к этому "глупому, взбалмошному и красивому мальчишке", как она не так давно подумала о нём. Мгновение - и Фло сама оказалась в его объятиях - увы, вовсе не дружеских... Ещё одно мгновение - и девушка вернулась к реальности с её заботами, проблемами и нерешёнными вопросами. Флоренс слегка передёрнуло, и она аккуратно отстранилась, виновато склонив голову.
- Я всё понимаю, Роберт, я всё понимаю... - еле расслышал юноша её слова. Фло и в самом деле поняла всё в один краткий миг - даже то, что ей невольно придётся разбить сердце своему спасителю. - Знаешь, Роберт, а у тебя замечательные глаза: по ним всё-всё понятно. И мне очень жаль, но тебе всё же не на что рассчитывать: я ведь уже принадлежу другому... Впрочем, думаю, ты и сам уже об этом догадался. - С этими словами Флоренс устало опустилась в стоявшее рядом кресло, не смея взглянуть собеседнику в глаза.

Лестница на первый этаж казалась Флоренс мучительно долгой - так её душа рвалась в гостиную. Но этой маленькой пытке суждено было окончиться, и Фло совсем скоро оказалась внизу. В зале стоял у стеллажа с книгами, что-то читая, Роберт. При виде углубившегося в книгу юноши Флоренс отчего-то вспомнилось детство, когда родные пытались отвадить её от привычки читать с самого утра, ещё до завтрака. Девушка еле слышно хихикнула, и Роберт обернулся.
  Выражение лица Роберта неприятно удивило Фло: казалось, юношу что-то очень сильно напугало или встревожило. "Ну да, всё понятно: сначала побег из больницы, затем Вотан, теперь эти розы... Наверное, он в меня влюблён! Несчастный..." Но девушка решила не подавать виду, что обо всём догадалась, и предоставила ему начать разговор. Выслушав предложение гостеприимного хозяина, Фло задумалась, но вскоре определилась с ответом.
  - Доброе утро, Роберт, - кивнула девушка. - Знаешь, мне не хотелось бы злоупотреблять твоим гостеприимством. К тому же, сейчас я больше всего хочу вернуться домой: всё-таки, мои родные очень перенервничали, особенно мать. Впрочем, - хмыкнула Фло, - для возвращения потребуются силы, так что, пожалуй, ты прав: завтрак мне не помешает.

Флоренс аккуратно уселась на предложенный ей стул и с удивлением обнаружила, что они с Робертом не одни в столовой. "Ага, а вот и тот самый загадочный Рольф!" - успокоилась Фло, услышав объяснение юноши. Всё же ей не очень нравилось то, что в их с Робертом тайну посвящён кто-то третий. "Ну да ладно, будь что будет", - мысленно махнула рукой девушка и принялась за чай.
  - Нет, Роберт, спасибо, конечно, но мне вполне хватит чаю - тем более с таким шикарным угощением, - улыбнулась Флоренс. - Позавтракать по-настоящему я и дома смогу, а сейчас мне лучше не терять времени. - Заметив, что её собеседник собирается что-то сказать, Фло пожала плечами: - Впрочем, эта небольшая задержка даже к лучшему: сейчас мне необходимо придумать, что сказать матери. Всё, как было, я ей рассказать не смогу, так что надо выкручиваться. Может, обсудим это прямо сейчас?

Флоренс слегка закашлялась, ошарашено уставившись на Роберта.
  - Этого не может быть!!! - с жаром возразила девушка, едва обретя дар речи, но так и не сообразила, чем продолжить свою гневную речь, кроме как "потому что этого не может быть никогда". Поэтому Фло тотчас же прежде всего захотелось разреветься, как в старые добрые времена, когда она чувствовала, что не в силах убедительно отстоять своё мнение. Всё же Флоренс сейчас меньше всего нужна была истерика ("Эх, давно у меня не было истерик..." - почему-то с ностальгией подумала девушка), и потому она решила немного притормозить и набрать в лёгкие побольше воздуха. Несколько раз шумно вздохнув, Фло почувствовала, что теперь немного успокоилась и может продолжать дальше. - Нет, к отцу это, конечно, не относится... то есть я хочу сказать, что он действительно умер так давно, что я его даже не помню. Но чёрт побери, я ведь точно знаю, что незадолго до... э-э-э... в общем, до своего исчезновения я непременно заходила к маме и, конечно, у нас вышел очередной не слишком приятный разговор...
  Едва вымолвив последние слова, Фло задумалась. Она чувствовала, что непременно говорила с матерью за пару дней до того, как покинуть свой мир - чувствовала, но не помнила. Девушка стала вспоминать, как, когда и при каких обстоятельствах это произошло, но в голову ничего не приходило. По спине у Фло побежали мурашки. А может, Роберт прав? Вполне возможно, что её хлипкая психика не выдержала недавних потрясений, и теперь она, и так несчастная Фло, медленно сходит с ума или, по крайней мере, страдает потерей памяти. Последний вариант, конечно же, куда больше импонировал девушке, и она быстро начала убеждать себя в этом мнении. "А ведь бывает же так, что человек просто кое-чего не помнит! В конце концов, меня ведь, кажется, здорово били там, в плену... Так может, в этом всё дело?"
  Флоренс ещё раз шумно вздохнула и как можно более спокойным, но решительным тоном обратилась к собеседнику:
  - Что ж, Роберт, если ты так в этом уверен, то докажи.

Слегка удивлённая столь непредсказуемой реакцией Роберта, Флоренс всё же мгновенно понеслась наверх, дабы привести себя в порядок. Девушке ещё предстояло сделать хоть что-нибудь со своими волосами и оторвать от платья второй рукав: оно всё равно было довольно старым, хотя и опрятным, а вовсе без рукавов смотрелось бы куда лучше, чем с одним рукавом. Фло уже преодолела несколько ступенек, как вдруг её осенило: Роберт прав.
   Неожиданное заключение заставило девушку остановиться. Опираясь на перила, она стала анализировать всё, за точность чего ручалась головой. Мать Флоренс была весьма ограниченной личностью с прескверным характером, из-за которого в первую очередь всегда страдала её дочь, и Фло её не любила. Но чувство долга и признательности заставляло девушку быть как можно более ласковой и послушной: всё-таки, мама однажды раз и навсегда поставила на себе крест, чтобы помочь ей, Фло, закончить школу и даже поступить в колледж. К тому же, любовь, так внезапно пришедшая, но такая сильная, очень изменила Флоренс: теперь она всячески старалась оградить себя от соблазна совершить какой бы то ни было плохой поступок. Разве после всего этого она могла бы скрывать от матери столько всего? Нет, ни в коем случае! Но мама с её характером вряд ли одобрила бы её выбор: в этом сомнений быть не может. А пойти против её воли Фло также вряд ли посмела бы.
   По спине у Флоренс побежали мурашки. Остаётся только одно: Роберт и в самом деле прав. "Зря я его поторопила: теперь хоть вообще никуда не едь..." Девушка почувствовала, как медленно, но болезненно сжимается её сердце, и склонила голову. На перила стали падать горячие слезинки, затем послышалось приглушённое всхлипывание. Флоренс едва различила приближающийся звук чьих-то быстрых шагов. По-видимому, и Роберт, и Рольф, услышав её, направились сюда, но самой девушке было уже всё равно. Примерно в тот момент, когда оба уже увидели Фло, её сознание затуманилось, и она больше ничего не слышала. В следующую секунду Флоренс лишилась чувств и упала прямо на ступеньки.